Когда я взяла эту книгу в руки – я знала что меня ждет. И радовалась, потому что эти его рассказы на кухне, должны были рано или поздно обрести форму, просто обязаны стать доступными большому количеству людей. Но присутствовало и волнение, и даже легкий испуг – сможет ли Димка перевести свою - такую живую, переливистую, прямую речь - в строгие буковки и ровные строчки? И сможет ли эта книжка вызвать ту бурю и тот столбняк, которые попеременно охватывали меня во время наших разговоров. Сможет ли бумага передать и этот тяжелый, проницательный взгляд, и эту милую мне с детства его привычку - в самый важный момент просто замолкать и отводить глаза. Словно длить невидимое многоточие...
У него получилось! Пронзительная любовь к жизни, глубокое к ней уважение стоит за каждым описанием, начиная от вещей самых крохотных, самых обычных – табачка в самокрутке, уличной сценки в Дамаске, собаки у огня, запаха или звука. Он настолько точно знает о чем пишет, что текст словно весит тяжелее обычного. Рассказы и воспоминания перемежаются в книге скупыми фронтовыми хрониками, и совершенно неважно какая это война. Какая конкретно становится даже не интересно, потому что все они - одинаковые. И вот так же как в юности – когда он один из нас всех, пропадал на болотах под Питером – хоронил наших дедов, павших в Великой Отечественной, так теперь он один из нас всех прошел ни одну войну, заглянул ей в лицо собственными глазами чтобы о многом предупредить. Он добровольно взял на себя то, что никто другой из нас не захотел, не посмел, не посчитал нужным.
Я ничего не понимаю в политике. И еще меньше я понимаю как и почему кто-то решает, что имеет право на жизнь другого. А потому – его проза, это урок который мы обязаны выучить. Это «книга откровений», книга человека, который живет в зазоре между жизнью и смертью. И важно что такая книга есть. И счастливо знать, что у тебя есть такой современник.
Спасибо Дима!