А зимой к нам в гости уже в Питере пришли друзья родителей – актеры. Ильгиз Булгаков и Сергей Мигицко. Актеры тогда моего самого любимого театра имени Ленсовета, под художественным руководством Владимирова. Это был очень хороший театр. Правда тогда я пока видела только один спектакль: «Бременские музыканты», но зато сколько раз! Меня даже водили за кулисы и показывали мне живого Принца и Принцессу (Боярского и Мазуркевич), а вот друзей отца в гриме я не узнавала, помню только что Сергей играл Осла. У него был серый костюм, уши, грим, ну все по-настоящему, к тому же в жизни он заикался, а на сцене совсем нет. Как его узнаешь? Когда они пришли к нам в тот вечер, то обнаружили что я еще не сплю. Они меня растормошили, мы поболтали как всегда и вдруг кто-то из них воскликнул: «Да вашу девочку в кино снимать надо! А ну давайте-ка фотографии! Мы ее в картотеку на Ленфильм положим!» Мама засуетилась, под рукой оказались те самые летние фотки, и она отдала их. И ведь очень часто бывает, взрослые что-то говорят, а потом забывают. Я теперь и сама уже такая. Но они не забыли. Кто-то из них все-таки отнес фотографии на Ленфильм! Не поленился. Выяснилось это через пять лет, когда нам позвонила помощник режиссера Ева Немировская. Она застала меня дома. Представилась, рассказала что Одесская киностудия собирается снимать детское кино. Я была, конечно, очень рада за отечественную киноиндустрию, о чем не преминула сообщить, но мне и в голову тогда не пришло, что я могу иметь к этому какое либо отношение. После содержательной беседы – все эти скучные вопросы: а сколько тебе лет, а в каком ты классе, а что ты любишь делать, она попросила поговорить с кем-нибудь из моих родителей. Их не было. Я дала мамин рабочий и снова улеглась с книжкой на диван. Если бы я знала, что моя вежливость в итоге сыграет такую роль, я наверняка бы перестаралась. Но получилось все как нельзя лучше. На следующий день в Катькином садике, под сенью царственной Екатерины Второй мы чинно восседали на скамеечке: я, мама и тетя Ева, которую я до сих пор нежно люблю. Ева сказала, что самое главное у девочки должна быть хорошая улыбка. На тот момент у меня не хватало зубов, и я тотчас застеснялась и пошла кормить голубей. Я была уверена на сто проц, что девочек без зубов в кино не снимают. Да и вообще я если честно ни на что не рассчитывала. Совсем. Ну абсолютно. Я тогда ни о чем не думала. Только жалко было что зубов нет и все. Каково же было мое удивление, когда за этим последовало приглашение на встречу с настоящим кинорежиссером. Владимир Михайлович был тогда еще совсем молодым человеком. Лет тридцать. (Но мне казалось что он уже старенький). Красивый, веселый и очень приятный. С ним было легко и просто. И это несмотря на то что ситуация была практически экстремальной – огромная комната, куча незнакомых взрослых, папу пришлось оставить за дверью, кругом фотографии разных детей и прочее и прочее, но В.М. все же сумел каким-то магическим образом меня разболтать, предложил сыграть несколько этюдов, это конечно я сейчас уже знаю как это называется, а тогда мы просто проиграли какие-то ситуации из жизни, потом он рассказал мне про Машу Старцеву, про то какая она крутая. Я кстати ужасно расстроилась. Ничего крутого во мне не было. Два бантика, косички торчком, щербатая улыбка и любовь к книгам. Но, Владимир Михайлович не дал мне заскучать, услышав что я очень быстро читаю, он предложил мне приняться за сценарий. Я прочла новеллу «Укрощение строптивой» и незамедлительно сообщила свое мнение: «О! Это история про любовь, а раз это кино про маленьких детей, то должно получиться очень смешно». Так оно и получилось. На самом деле я увлеклась. Спать пора. Мне завтра вставать рано. Уезжаю. Это что бы вам пока не скучно было. Мне и самой вспоминать понравилось. Буду иногда, наверное, все-таки выкладывать такие штуки в хронологическом порядке. Приятное время. Детство называется.
С наступающим!